Книга Дом с секретами  - Линда Стейси

Теперь я каждый день жду вестей от Эдди. Прошло уже несколько месяцев, как он пропал, и каждый день с тех пор, как я убежала из дома, я хожу к воротам, прячусь за деревьями и наблюдаю, как почтальон приносит письма.

Мадлен читала вслух, осторожно переворачивая тонкие хрупкие странички дневника.

– Не могу себе представить, что бы я почувствовала, если бы кто-то пытался забрать у меня Поппи или мне пришлось бы вот так убегать, как она. Это, наверное, было просто ужасно! – сказала она, прижимая к себе Джесс, которая свернулась калачиком между ней и Бандитом. Они целыми днями сидели на кровати, ожидая новостей. Им советовали оставаться вместе, в одной комнате и без необходимости не покидать дом.

Поппи спала в своей кроватке, и, хотя девочка не знала о тех мучениях, через которые пришлось пройти Джесс, она была достаточно смышленой и, чувствуя настороженность взрослых, выстроила по краю кроватки стенку из плюшевых мишек, чтобы надежно спрятаться за ней и чувствовать себя в безопасности.

Все эти дни у дверей отеля стоял полицейский. Лиама до сих пор не нашли, но после того, что он сделал с Джесс, полиция не хотела рисковать, ведь он мог вернуться и завершить начатое. В конце концов, они не знали, как далеко мог зайти Лиам. Было очевидно, что он одержим Мадлен, но никто понятия не имел, на что он готов пойти, чтобы отомстить ей.

– Как долго мы будем сидеть взаперти? Прямо как в тюрьме! Мне надоело сидеть в четырех стенах. Я чувствую себя снова в той клетке! Мне это не нравится. Мэдди! Это просто ужасно! – шептала Джесс, откинувшись на подушки. Она бросила взгляд на Бандита, который сидел, уставившись в пространство, потом подтянула колени к подбородку. – Почему его еще не поймали? Я хочу увидеться с Джеком.

Мадлен знала, что Джесс боится Лиама, боится того, на что способен этот сумасшедший. Она боялась снова оказаться в ловушке, оказаться запертой. С тех пор как ее нашли, они все провели немало часов, просто сидя посреди сада и глядя на лес, на летний домик и открытые поля, которые простирались вдали. Они все согласились, что ради безопасности им следует держаться вместе. Но Джесс нужно было открытое пространство – и время, чтобы прийти в себя и восстановить душевное равновесие. И пока не поймают Лиама, ни о свободе, ни о душевном покое не приходилось мечтать.

– Я не знаю, дорогая. Все, что я знаю, это то, что пока там, за дверями, находится полиция, мы в безопасности.

– Он убил свою мать и сестру, Мэдди. Они похоронены в подвале того дома, в котором ты жила. Они думают, что он убил и нашу мать, и Майкла тоже, и они даже думают, что он мог быть причастен к смерти твоего отца. Ты вообще представляешь, что это значит? – Ее голос по-прежнему дрожал от страха. – Он уже много лет убивал! Он убил их всех. Даже та девица, в объятиях которой ты застала его в твоем чертовом коридоре, Мэдди. Она мертва! Ради чего? Зачем он все это делал, зачем закрашивал их глаза на фото маркерами? – Эти слова Джесс повторяла непрерывно, словно ей непременно нужно было найти ответы на вопросы, которые вертелись у нее в мозгу, как белье в барабане стиральной машины.

Мадлен привлекла к себе сестру, поймала взгляд Бандита, полный молчаливого сострадания.

– Милая, пожалуйста, не надо. Не мучай себя. Что бы он ни натворил, это уже сделано. Мы не можем этого изменить. Все, что мы можем сделать, – это заботиться теперь друг о друге, верно, Бандит?

Она понятия не имела, что еще сказать. Это была правда. Лиам убил их всех. Полиция признала, что в доме были найдены останки трех женщин. Все они были захоронены в подвале. Всех их пытали перед тем, как убить. Как он и рассказывал Джесс, Лиам сбрасывал их с высоты, так что почти все кости были переломаны. Личность третьей жертвы еще не была однозначно идентифицирована, но если судить по фото на листах в его тайной комнате, то это может оказаться пропавший литературный агент Мэдди, Бриджет.

На письменном столе отца пропала фотография, ее судьба по-прежнему неизвестна. Но Мадлен подозревала, что она знала, что случилось на самом деле, как знала, что случилось с Майклом, ее матерью, родителями Лиама, которые, как он утверждал, уехали в Ирландию, и его пятилетней сестрой, чьей единственной виной было то, что она родилась слепой. Мать Лиама уделяла ей больше внимания, чем Лиаму, и именно с этого началась его патологическая ревность.

Мысли Мэдди вертелись в голове, словно на детской карусели, все быстрее и быстрее, она не могла их удержать. Все вопросы и ответы перемешались в единое целое, вызывая тошноту и спазмы в желудке. Майкл, ее мать, Бриджет погибли из-за нее – и она чуть не потеряла Поппи, Джесс и Бандита. За что Лиам настолько ее ненавидит? Он назвал это чувство любовью, но скорее это стало одержимостью, и теперь она ненавидела этого человека всеми фибрами своей души.

Она встала, потерла живот и посмотрела на Бандита, который сжимал в руках дневник. Его лицо посерело, на лбу блестели капли пота, он уставился в стену, не отрывая взгляда от висящих на ней часов.

– С тобой все в порядке? – спросила Мадлен. Он покачал головой, потом встал и пошел в ванную, где ополоснул лицо холодной водой.

– Слова в дневнике, Мэдди. Ты понимаешь, что это значит? – спросил он, вернувшись в спальню.

Мадлен кивнула. Конечно, это означало, что Эмили стала жить у матери Эдди. Что еще?

– Мой отец, Мэдди. Его зовут Артур. Ребенка Эмили звали Эдвард Артур. Сложи все подсказки вместе: Артур, сторожка у ворот, принадлежавшая моему отцу, дама, которую он навещал, проходя через туннель. Все указывает, что мой отец – ребенок Эмили, а значит бред, который он несет, – это правда. Эмили Эннис – мать моего отца, моя бабка, он просто не знал об этом.

Глава 45

8 мая 1943

Мой Эдди не вернулся, и я полагаю, что он мертв. Мне пришлось принять решение, которое просто разбило мне сердце: моего Артура должны усыновить. Мать Эдди будет воспитывать его как своего собственного, и я должна признать, я полностью ей в этом доверяю.

Отец доволен этим решением, и я уверена, что он заплатил ей за это солидную сумму. И, насколько я поняла, теперь эта сторожка принадлежит ей. Он также согласился, чтобы Артур тайно приходил к нам в дом по тайному ходу в комнату под звонницей. Я должна быть благодарна ему за это. По крайней мере, я по-прежнему смогу видеть своего сына, хотя он и не будет знать, кем я ему прихожусь.

Война все еще идет, и с фронта прибывают раненые. Сейчас создают много госпиталей, чтобы выхаживать тех, кто нуждается в медицинской помощи, и я решила записаться в медицинский корпус, где буду работать медсестрой и помогать чем могу. Насколько я знаю, многие солдаты, потерявшие конечности, получившие ранения и психические расстройства, которые уже никогда не излечить, нуждаются в помощи. Именно этим я и собираюсь заниматься. Я по-прежнему молюсь, чтобы Эдди оказался жив. Я буду вглядываться в каждое лицо, буду искать его и надеяться, что найду его и привезу домой, в Ри-Хэд-холл.